Сегодня в России День партизан и подпольщиков. Краснокамск тоже может гордиться партизанскими подвигами.
Она узнала ужасы оккупации, чудом избежала смерти в огненной деревне, исходила все лесные дороги, ночевала в болоте, ходила в разведку, бинтовала раненых. Елена Никифоровна Воробьёва вспоминает партизанскую юность и родную белорусскую землю, любовь к которой сохранила на всю жизнь.
Большая дружная семья Власовых жила в белорусской деревне Заполянка Шумилинского района. Жарким летним днём послали родители 13-летнюю Алёнку в магазин в соседнюю деревню, и там девочка узнала, что началась война. Со всех ног побежала она домой, чтобы рассказать об этом родным. Сбежались соседи, и сразу уже стали приносить повестки мужчинам в военкомат. Обхватив руками голову, заплакала мать.
– Мама, не плачь! Ведь это война совсем ненадолго!
На десятый день войны их деревни оказались в оккупации. Фашисты сразу же принялись вводить свои порядки, назначать старост и бургомистров. Приказали сдавать в управу молоко, масло, яйца, сало и другие продукты. Кто не подчинялся, назначали наказание: от 20 до 50 палок. В деревне на лобном месте собирали всех жителей, ставили скамью, на которую укладывали виновного и начинали бить с двух сторон, молотить как хлеб на току.
Такому наказанию подверглась тётя девочки. За то, что она не сдала корову, ей назначили 25 палок. Алёнушка зажмуривала глаза, чтобы не видеть этого ужасного кровавого месива, в которое превратилась спина несчастной женщины, зажимала рукой рот, чтобы не закричать.
С этой лавки тётя сама встать не смогла. Уже после того, как палачи удалились, тётя долго лежала, стонала, односельчане отмачивали ей болячки, а сын Иван всё повторял:
– Мама, не плачь, я отомщу фашистам за тебя.
Он отомстил. Ему было 16 лет, он ушёл в партизаны и бил врагов, как умел, и сколько успел в своей недолгой жизни.
Партизанские отряды стали образовываться с начала войны. Это были первые отряды из окруженцев – солдат и командирского состава, которые не смогли прорваться через линию фронта из окружения, и местных партийных работников, оставленных для работы в подполье. Партизаны выгнали из Заполянки и ближайших деревень немцев, и сами расположились в деревнях. И это была такая сила, что немцев одно слово «партизан» бросало в дрожь. За одну ночь партизаны и местные жители разбирали железное полотно дороги, уносили и тополи в болоте рельсы, шпалы, останавливая движение на несколько суток...
Но фашистам нужна была железная дорога, и они начали масштабную карательную операцию. Против партизан бросили танки и самолёты. Враги шли, уничтожая всё живое, сжигая, грабя, угоняя в Германию всё оставшееся население. Партизаны были не в силах сдержать натиск врага, отступали в леса, оставляя жителей беззащитными.
Очень жестоко расправлялись немцы с семьями партизан. Расстреливали всех. Но любили убивать не сразу: стреляли в руки, в ноги, продлевая мучения.
Алёнкину семью выгнали на улицу зимой в мороз, беременную сестру раздели и оставили на снегу голой и босой. Отца и другую сестру угнали на работы в Германию. Дом сожгли, уцелела одна баня, вот в ней остатки семьи и жили некоторое время. Потом сожгли и баню. Да что баня! Сами-то едва остались живы! Согнали всех в один дом, крик, плач – все понимали, что их ожидает. Но потом, то ли немцы другой приказ получили, то ли спугнули их, но как-то внезапно ушли из деревни.
Тогда и ушла Алёнка в партизанский отряд им. Сталина. Там она стала работать в госпитале, стирала бинты, нарванные из старых простыней, ухаживала за больными тифом: таких тоже было много. Отряд перемещался с места на место по лесным дорогам, по болотам, раненых на ходу перевязывали. Врачам приходилось оперировать без анестезии, потому что медикаментов не хватало. Но всё равно наши врачи в таких условиях выполняли тяжелейшие операции.
– У моего односельчанина, – рассказывает Елена Никифоровна, – осколком распороло брюшную полость и произошло выпадение внутренностей, начался перитонит. Партизанские врачи смогли его поставить на ноги. И ещё я очень жалела мальчишек-подрывников. Они погибали, получали тяжелейшие ранения.
Алёнка в отряде не только за ранеными ухаживала, но и на кухне помогала, и на посту стояла, и в дозор ходила, и спецзадания выполняла. Юркая ловкая девчонка, с детства приученная к труду, не боялась никакой работы, никакой погоды. Словно бы о ней – стихи Петра Панасюка: «Далёко, далёко от фронта цветут на опушке цветы… Лесов партизанских Джоконда стирает в землянке бинты. Рябинушка в мареве зыбком, в углу догорает свеча. Быть может, расскажет улыбка, о чём ты грустишь по ночам».
О чём может грустить и мечтать по ночам 16-летняя девушка? О чистом небе и ясном солнце, о родном доме, в котором ждёт мама, о семье, которая соберётся вместе – из лесов выйдут партизанившие братья, из немецкого плена вернутся отец и сестра, о мирном шуме высоких сосен, о том, каким прекрасным будет каждый день после войны...
В июле 1944 года партизанский отряд соединился с регулярными частями Советской армии. Девчонок-партизанок, не успевших закончить до войны школу, отправили в тыл, чтобы они смогли получить рабочую специальность. Так Елена Никифоровна приехала в Краснокамск. Окончила школу ФЗО, работала на бумкомбинате. Татьяна Холодницкая
